С церковным новолетием, дорогие братия и сестры!

В 988 году вместе с христианством Русь приняла и византийский календарь. И празднование Нового года было перенесено на 1 сентября (14 сентября по новому стилю). Осенью заканчивается сбор урожая, все работы завершаются и начинается новый год.

Позже Петр I ввел празднование нового года согласно западноевропейским стандартам 1-ого января.  Именно тогда и было принято летоисчисление от Рождества Христова.

В Русской Православной Церкви и сейчас новый год начинается с 1 сентября по старому стилю.

В книге «Потребник мирской» (1639 г.) описывается «Чин препровождению лету», или «Начало индиката, еже есть новое лето». Обставлялось оно неизменно по старозаветным обычаям и обрядам – на загляденье иноземным гостям и видавшим виды московитам, для которых поглазеть на царя и его свиту было первым делом, и такую возможность они, как правило, старались не упускать.

В полночь стреляла в Кремле вестовая пушка, гудел колокол, оповещая москвичей о наступлении новолетья.

На рассвете первого сентября открывались городские ворота, и под колокольный звон собиралось в Кремле множество народа к «действу многолетнего здравия».

Предварительно на Соборной площади, между Архангельским и Благовещенским соборами, устраивался широкий рундук – помост с царским местом, сооруженным в виде шатра. Он красочно оформлялся и ограждался узорной железной решеткой. Рундук покрывался персидскими или турецкими коврами или наволокой – дорогой тканью. В этот торжественный день царь являлся народу в сопровождении знатных бояр и дворовых чинов, причем все в роскошной одежде, которая переливалась и играла золотом и серебром, драгоценными каменьями.

Патриарх со свитой в великолепном парчовом облачении выходил из западных ворот Успенского собора, когда из дворца начиналось царское шествие. Их выход сопровождался колокольным звоном. На помостах, установленных у Благовещенского и Архангельского соборов, стояли по знатности и состоянию в расшитых золотом и серебром кафтанах стольники, стряпчие, жильцы.

Между Благовещенским и Успенским собором располагались стольники младших разрядов, дьяки; рядом вдоль площади полковники, головы, полуголовы – войсковые начальники стрельцов в цветных кафтанах. Места на паперти Архангельского собора выделялись также иноземным послам, гостям с русских окраин – донским и запорожским казакам и другим знатным приезжим. Здесь же, вдоль площади, выстраивались стрельцы с ружьями, знаменами, барабанами – все в праздничном облачении, причем каждая сотня отличалась своим цветом кафтана и его отделкой.

Заполнив свободные места, в основном на Ивановской площади, притихнув и вытянув шеи, толпился простой люд.

Патриарх тем временем совершал молебен «О начатии нового лета» перед вратами Успенского собора. По окончании службы к нему подходил царь, принимал благословение и выслушивал здравицу в свою честь. Затем поочередно поздравляли царя и патриарха духовные власти, бояре, светские сановники и знатные вельможи. Стрелецкие полки и народ «ударяли челом», и только тогда царствующая особа ответствовала всем присутствующим милостивым словом.

Настоявшись и насмотревшись вдоволь, народ медленно и шумно расходился. На этом празднество не кончалось. Вечером москвичи шли в гости или у себя принимали гостей. Испокон веку вечера эти носили чисто семейный характер. Молодые и старые сходились на посиделки, как правило, к старшему в роду. Сидели до петухов, «с тишиною и скромностью встречали новое лето».